[epicrenegade]

На Социо Кафе (паблик ВК) выложили, как ТИМы играли в мафию

– Итак, - Штирлиц, вызвавшийся быть ведущим, решил напомнить всем правила игры в «Мафию», - Первым делом я раздам каждому из вас карточку. Ее вы никому не должны показывать.
– Да знаем мы, Шти… – сказал Джек, и тут же Драйзер локтем толкнул его в бок.
Проигнорировав Джека, Штирлиц продолжил:
– Буква «Г» говорит о том, что вы гражданин. «М» - мафия. Мафии две. Докторов и комиссаров нет. Сначала я знакомлюсь с мафией, убиваем и голосуем со второго круга, – закончил он достаточно быстро и начал раздавать карточки. – Итак, все смотрим карточки.
– Что-то мне расхотелось играть, - с кислым видом промямлил Наполеон после того, как посмотрел карточку.
– Все посмотрели свои карточки? Тогда город засыпает. Мафия открывает глаза, – Штирлиц оглядел весь стол. Жуков и Драйзер. Лучше и не придумаешь. – Ведущий познакомился с мафией. Мафия закрывает глаза, город просыпается. Итак, Дон Кихот, вы мафия?
Дон, выделывающий из своей карточки какую-то конструкцию, проговорил:
– Неее, куда мне.
Штирлиц подошел к нему и отобрал его карточку, чтобы не игрался.
– Робепьсер, вы мафия?
– Я? Нет.
Спрашивая один и тот же вопрос у всех подряд, Штирлиц дошел до Гамлета.
– Итак, последний. Гамлет, вы мафия?
– Я в депрессии, потому что не мафия, неужели не видно!
– Театр одного актера, – тихо прокомментировал Бальзак «показуху» Гамлета.
– Город засыпает, – строго сказал Штирлиц, потому что начались перешептывания, Есенин что-то там втирал Жукову о том, что без разницы, что они с ним не мафия, они и так лучше всех. Наполеон допытывался у Бальзака поменяться карточками, потому что был уверен, что тот мафия. На очевидный вопрос: «Почему?», Наполеон удивленно ответил: «Ну как почему? Ты же у нас Властелин Зла!». После этого Бальзак попросил Джека поменяться с ним местами, обосновав тем, что это слишком даже для него. Робеспьер на пальцах объяснял Гюго о том, как определяется мафия на основании анализа выражений лица каждого игрока. Гюго умиленно кивал Робеспьеру и болтал с Дюмой о красивом пиджачке Штирлица.
– Просыпается мафия. Мафия делает свой выбор.
Жуков и Драйзер открыли глаза. Жуков показал на Есенина, Драйзер – на Робеспьера. Кивнув, Жуков согласился на Робеспьера, оставив Есенина на следующий раз.
– Мафия закрывает глаза. Город просыпается. Сегодня ночью убили Робеспьера.
Гюго гордо сказал:
– В самом начале всегда убирают самых умных!
– Последнее слово, гражданин Робеспьер.
– Слишком мало информации для анализа. Оставили бы меня на еще один кон…
– Вставайте из-за стола, отдавайте карточку и уходите.
И тут Гамлет неожиданно выпалил:
– Да это Наполеон!
– Детка, я бы от счастья прыгал, будь я мафией.
– Он твой конфликтер, естественно, первым делом ты уберешь конфликтера! Это был бы твой самый «гениальный» план.
– Ты у меня сейчас договоришься, Бальзака натравлю, понял? Так что помолчи немного.
– Наполеон, Гамлет, вы сейчас оба отсюда вылетите за оскорбления и угрозы, – твердо, но тихо сказал Максим.
Джек прикинул в голове, что упустил прекрасную возможность принять ставки на мафию, и от расстройства сказал:
– Это Достоевский. На святош никогда не думают, а обычно они устраивают холокост.
Драйзер снова толкнул его локтем в бок.
– Или Драйзер, – и Джек засмеялся. Впрочем, наткнувшись на уничтожающий все живое в радиусе одного метра взгляд, который ясно говорил, что дома им предстоит особый разговор за плохое поведение Лондона, Джек успокоился.
– Это не Достоевский, – ответил Джеку Жуков. Драйзер и Достоевский особенно удивленно покосились на него.
Достоевский переспросил:
– Не я?
– Думаю, что нет. Но близко к тебе.
– Гексли, ты мафия? – со скучающим видом спросил Габен, который понял, на кого косит Жуков.
– Нет, конечно, Габен. А ты?
– Я тоже нет. Жуков, мы не мафия.
– Ребят, из вас вышли бы шикарные адвокаты, ваши аргументы выше всяких похвал, браво, – монотонно сказал Жуков и продолжил, – Кто-то из них. Я слышал шевеление на той стороне.
– Что-о-о? Какое еще шевеление! Что ты врешь-то?! – возмутился Гексли.
– Еще скажи «ради какой-то игры», – Гамлет залился смехом. – Жуков он такой. И на игре все средства хороши…
– Я серьезно. Есенин, Максим, подтвердите. Драйзер, ты же рядом сидишь, тоже подтверди. Явно должен был слышать.
Максим, который всегда рад слить Гексли и которому не особо интересно пока играть, сдержанно кивнул, хотя ничего он не слышал. Есенин, естественно, тоже сказал свое «да». Остался Драйзер.
– Драйзер? – Жуков взглянул на него.
– Да, я тоже слышал шевеление. Причем звук был именно курточки Гексли.
– Чего? Вы с ума посходили? Я, может быть, почесался! Хотя я даже не чесался!
– Гексли… – Словно понимающе сказал Штирлиц. – Итак, голосуем. Кто у нас за Гексли?
9 человек подняли руки. Большинство поступило по принципу «лишь бы слить кого-нибудь».
– Гексли, показывайте вашу карточку.
Гексли невозмутимо отдал ее Штирлицу, а тот перевернул и показал всем черную букву «Г».
– Сегодня вы ошиблись и убили мирного жителя. Гексли, последнее слово.
– Жуков.
– Ну-ка, ну-ка, почему это? – Дон оживился. – Просто потому что тебя слил?
– И Драйзер. Это очевидно. Драйзер не стал бы просто так кого-то сливать, Жуков перевел стрелки на Гексли, а Драй его поддержал, – ответил Габен вместо своего дуала.
– Разговоры после. А сейчас город засыпает. Мафия открывает глаза и делает свой выбор.
В этот раз Жуков так же показал на Есенина, Драйзер не стал противиться.
– Мафия сделала свой выбор. Мафия закрывает глаза. Просыпаются все, кроме Есенина.
– Мафии жить надоело? – спросил Бальзак у Джека.
Габен начал хлопать:
– Жуков, отличный ход. Или это, Драйзер, твоя идея? Следующим пойдет Джек?
– Да ладно, Габен, нет никаких оснований считать Жукова или Драйзера мафией, – примирительно сказал Дюма. – Дон, что думаешь?
– Да мафией может быть кто угодно. У нас тут никто особо не палится, разве что Габен очень оживился.
– Ну, так у него дуала слили! – возмутился Наполеон.
– И что? Нап, Габен же у нас не дурак, за дуала шкуру рвать не будет, – недвусмысленно намекая на самого Наполеона, проговорил Дон.
– Неужели ты думаешь на Габена? – Удивленно спросил у Дона Жуков. – Даже не смотря на то, что он клевещет на меня, мне не кажется, что он мафия. Хотя…
– Благородство Жукова – первый признак его «мафиозности», – констатировал Габен.
– Габ, признай, что у тебя просто зуб на Жукова! О Господи, сколько личностного в этой игре, невыносимо же так играть! Да еще я не мафия… – Гамлет грустно взглянул на Максима, тот сухо погладил его по голове «на отвязаться».
– Мы так до ночи просидим, – сказал Штирлиц. – Итак, у нас три претендента: Габен, Жуков и Драйзер. Кто за Габена, поднимите руки.
Подняли руки четверо – Максим, Гамлет, Драйзер, Дон Кихот.
– За Драйзера?
Трое – Гюго, Дюма и Достоевский.
– За Жукова?
Наполеон и Габен.
– Жуков, Джек, Бальзак, вы за кого? Впрочем, если вы не за Драйзера и не за Жукова, то ваши голоса уже ничего не решают. Габен, показывайте вашу карточку.
Черная буква «Г» и «у-у-у», вырвавшееся у некоторых уверенных в габовской мафиозности. Последнее слово Габена:
– Уберите следующим Драйзера или Жукова.
– Вставайте и уходите, гражданин Габен, – Штирлиц похлопал его по плечу. – А теперь город засыпает. Мафия просыпается и делает свой выбор.
Драйзер показал на Дона, Жуков кивнул
– Мафия сделала свой выбор. Мафия закрывает глаза, город просыпается. Сегодня ночью убили Дон Кихота.
– Я-то че? М-да, логика у нашей мафии страдает.
– По-моему, наша мафия наоборот очень умная, – сделал вывод Наполеон.
– Дон, последнее слово.
– Драйзер или Гюго! Гюго всегда очень хитрым был, – с улыбкой сказал Дон и встал из-за стола.
– Бальзак, а не ты ли мафия? – спросил Драйзер.
– А мне кажется, что это ты, Драй, – Жуков переводит стрелки на своего партнера.
Драйзер закатывает глаза. Бальзак добавляет:
– Я тоже так думаю. Драйзер, заканчивай с интригами.
– Чья б корова мычала, – добавляет Джек.
– Ты сам-то на кого думаешь? – спрашивает его Драйзер.
– На тебя, конечно, дорогой мой.
– Очередной слив?
– Драйзер, ты делаешь слишком очевидные ходы. Ты и есть мафия, – говорит Жуков. Максим еле сдерживает смешок.
– Готовы голосовать?
Все кивнули.
– Кто за Драйзера?
Жуков, Джек, Бальзак, Максим, Дюма, Наполеон – 6 человек.
– Далее голосовать бессмысленно, – Штирлиц берет карточку у Драйзера и показывает всем красную букву «М». – Сегодня вы казнили мафию, поздравляю.
– Я так и знал! – захохотал Джек.
Драйзер взглянул на Жукова. Жертвенная игра ради победы? Отлично. Встал из-за стола и ушел.
– Город засыпает. Мафия открывает глаза и делает свой выбор.
Жуков показал на Максима.
– Мафия сделала свой выбор. Мафия закрывает глаза, город просыпается. Сегодня ночью убили Максима. Последнее слово?
Максим хотел сказать, что Жуков, потому что был уверен в этом, и думал убрать его ближе к концу, но раз уж Макса и так убили, то смысла сдавать своего друга – нет.
– Бальзак, – только и сказал Макс и, встав из-за стола, ушел.
– Да не он. И вряд ли Жуков, он-то уж точно не будет убивать свою квадру да еще за мафию голосовать. И не Джек. Они все против Драйзера голосовали. Гюго, ты что ли? – удивленно спрашивает Дюма.
– Э-э-э, не, ребят, я-то что?
– Да ты неожиданно тихий.
– Я без настроения.
– Ага, тоже мне оправдание придумал. Вот я без настроения, я не мафия! – сказал Гамлет.
– А, может, это ты? Слишком много кричишь, что ты не мафия, – ответил Гюго.
– Ой да ладно, я своего Максика не убью.
– Ты из Беты, ты кого угодно убьешь.
– С этим точно не поспоришь, – засмеялся Джек.
– А кто там с самого начала сказал, что Дост у нас мафия? И кто его защитил? – спросил Наполеон.
– Сказал я, защитил Жуков. И что?
– Да ниче, просто так спросил.
– У него всегда так, – тихо проворчал Бальзак.
– Чего ты там болтаешь, дорогуша?
– Говорю, убивайте меня, я мафия, – громче сказал Бальзак, которому все это поднадоело.
– Хм, нет, ты не мафия. Че бы мафии так говорить? – озадачился Наполеон, не замечая фейспалма Бальзака.
– Да он мафия, он просто интриги плетет! Как раз с Драйзером напару и строили тут козни, – сказал Гюго.
– Голосуем? Ну что ж. Кто за Бальзака?
Гюго, Джек, Гамлет, Достоевский (поднял руку с извиняющимся видом), Наполеон колебался, но так и не поднял – итого четыре.
– Дюма, Наполеон, Жуков, Бальзак, вы за кого?
– Я за Гюго, – сказал Дюма.
– Я тоже, – добавил Нап.
– Я воздержусь, – решил Жуков, за ним такое же решение принял и Бальзак.
– Итак, сегодня вы казнили, – Штирлиц показал карточку с черной буквой «Г», – Мирного жителя. Бальзак, последнее слово?
– Жуков, ты?
– Ага, я.
– Город закрывает глаза. Мафия просыпается и делает свой выбор.
Жуков показал на Джека.
– Мафия закрывает глаза. Город просыпается. Сегодня ночью убили Джека Лондона.
– Ого-о-о, – удивился Наполеон.
– Чего ты удивляешься? Ты и убил. За Бальзака, – продекларировал Гамлет. – Дон же недвусмысленно намекнул…
– Я тебя один раз предупредил, чтобы ты держал свой язык за зубами, ошибка при…
– Нап! – резко сказал Жуков. – Еще одно слово, и ты вылетишь отсюда без голосования.
– Еще одно слово, и вы втроем вылетите отсюда без голосования, – строго заметил Штирлиц, удивляясь устроенному балагану и переглянувшись с Достоевским.
Жуков пожал плечами, а Наполеон сделал жест в сторону Гамлета мол «я слежу за тобой».
– Я тоже против Наполеона, – сказал Гюго. – Давайте голосовать.
– Голосуем. Кто против Наполеона?
Жуков, Гамлет, Дюма, Гюго.
– И сегодня вы снова убили мирного жителя. А сейчас город засыпает. Мафия открывает глаза и делает выбор. Мафия сделала свой выбор. Закрывает глаза, город просыпается. Сегодня ночью убили Дюму.
– Эх, ну всякое бывает. Ты не обижайся, Гюго, но, может, это ты?
– Да какие обиды, Дюма, это ж игра. Но не, не я.
– Гюго, самым первым ты убил своего дуала. Того, кто лучше всего тебя знает, того, кто лучше всех анализирует, того, кто сдал бы тебя сразу же со всеми потрохами. По справедливости. Гюго, это был слишком очевидный ход. Конечно же, ты слил всю Гамму. Это тоже очевидно. Дон в последнем слове сказал на тебя и Драйзера. С Драйзером он не прогадал. Почему бы ему прогадать с тобой? К тому же ты убрал почти всех логиков, оставив только меня, потому что…
– Почему же? – Гамлет заинтересованно спросил.
– Потому что должен же был остаться хоть один логик, это тоже какой-то там «гюгошный» ход. Ты мафия, Гюго.
– Жуков, это ты мафия, – улыбаясь, сказал Гамлет. – Ты, конечно, молодец, что сразу убрал Есенина и потом Максима, от своей квадры надо избавляться, кто ж знает тебя лучше своих. Но ты недооценил меня. В очередной раз.
– Гамлет, чтобы я убил Есенина?
– Жуков, ты на что угодно пойдешь, – тихо проговорил Достоевский.
– Дост, я в твоих глазах вообще Мировое Зло, можно было и не комментировать.
– Да, Жуков, и Есенина, и Максима, и даже Драйзера – своего напарника. А еще Драйзер тоже сглупил, посмотрев на тебя перед своим уходом. Ты думаешь, я не понял, что означает этот взгляд?
– Ну, ты, Гамлет, даешь. Что-то я даже на Жукова и не думал, я все на тебя… – удивился Гюго.
– Гамлет, это Гюго – мафия. Мне было бы намного логичнее сейчас говорить на Достоевского. Его легко слить, потом бы я точно выиграл.
– Жуков, конечно, логичнее. Но ты совершил одну ошибку – недооценил меня. И тут же пустился наговаривать на Гюго. Твоя игра была хороша, но убирать свою квадру надо целиком. Всегда. Ты в очередной раз спотыкаешься о мою актерскую игру.
Штирлиц, посматривая на часы, подумал, что ребята затеяли нехилую драму и решил заканчивать с этим:
– Голосуем. Кто за Жукова?
Все подняли руки, кроме Жукова. Штирлиц взял его карточку и показал всем красную букву «М».
– Мирные жители победили. Ура-ура.